О ТЕАТРЕ «КРИВОЕ ЗЕРКАЛО»
Кривое Зеркало основано было в 1908 г., при «театральном Клубе». Инициатором этого театра была артистка Малого театра З.В.Холмская, представившая Правлению Клуба разработанный план нового типа театра художественной пародии и миниатюры. Правление Клуба ассигновало средства на этот театр и поручило организацию его З.В.Холмской.
На первом же собрании литературных сотрудников (Н.А.Тэффи, В.Тиханов, А.А.Измайлов, А.А.Плещев, И.Н.Потапенко, В.А.Азов, А.Р.Кугель, и др.), приглашённых З.В.Холмской, было одобрено предложенное А.А.Измайловым название театра. Режиссёром был приглашён Р.А.Унгерн. Труппа составилась крепкая, дружная. К концу сезона она насчитывала таких талантливых актёров, как Лукин, Фенин, Курихин, Лось, Антимонов, Хенкин, Абрамян, Нелидова, Волховская и др. Успех театра был огромный, — в Москве и в провинции едва ли не больший, чем в Петербурге.
Вот для примера отрывок из рецензии популярного критика Мельникова – во влиятельной провинциальной газете «Южный край». «В театре «Кривое Зеркало» всё ярко, всё свежо, все талантливы. Для нас, провинциалов, это какой-то весенний поток. Появляясь после каждого сезона и великопостного нашествия всевозможного рода гастролёров и гастролирующих трупп, он смывает, уносит весь сор оставляемых им впечатлений и, искрясь остроумием, свободный, игривый и смелый, действует освежающим образом. С появлением «Кривого Зеркала», при открытии первой рамы, на сцену врываются волны чистого воздуха и радостного животворного света. Публика преображается. Хмурая, апатичная, молчаливая, она вдруг становится весёлой, живой общительной и вдоволь посмеявшись на спектаклях, долго ещё припоминает отдельные сцены, слова и фразы, живёт вызванным им настроением, делится своим впечатлением и смеётся, смеётся, смеётся». («Южный Край» 1914 г. 19 апреля).
Наиболее полную характеристику театра «Кривое Зеркало» находим в книге А.Р.Кугеля «Листья с дерева» — «Я считаю – пишет А.Р.Кугель – этот театр предтечею не только нового вида театров, но и новых форм драматического творчества. С одной стороны, «Кривое Зеркало», создало особый род синтетической, если можно выразиться, пародии, зачатки которой можно найти у К.Пруткова («Блонды», «Опрометчивый Турка» и т.п.) и отчасти у Мериме («Театр Клары Газуль»), и «Оффенбаха (например, некоторые сцены в «Прекрасной Елене» и «Орфее в аду») и т.д. Пародический жанр, в сущности, никогда не переводился. Вы можете найти сотни пародий на французском, немецком и итальянском языках.
Но все они пародируют какое-нибудь одно произведение, и в этом их слабость и эфемерность. Пародии «Кривого Зеркала» имели в виду известное направление в искусстве. Они были обобщены, стилизованы, и уже по одному этому являлись художественными произведениями, а не фельетонными однодневками. Но ещё более значительным завоеванием «Кривого Зеркала» было открытие сценической формы смешного и забавного, которое заключалось в ряде изменений одного и того же лица. Я не хочу сказать, что «Кривое Зеркало» нашло новый психологический закон смешного. Пусть это будет только новый и интересный приём. Но этот приём до «Кривого Зеркала» не практиковался, и театр создал целый ряд пьес, которые вызывал смех, а иногда и поучение, «теорией относительности» в сценическом её преломлении. Это, конечно, носилось уже в воздухе, судя, по крайней мере, по тому, что через некоторое время в английской и, отчасти, в немецкой драматургии появились пьесы приблизительно одинакового построения – очевидно, без всякого заимствования и без всякой примеси зависимости такое чутьё назревающей формы сценической трактовки к заслугам «Кривого Зеркала».
«Я бы дополнил своё похвальное слово «Кривому Зеркалу» ещё тем, что самая форма пьес – сжатая и в то же время многоохватывающая, вследствие непрерывных модификаций сюжета, должна была привести к условным постановка, к примеру сценической эскизности и сценического импрессионизма, к насыщенности действия и гротеску исполнения. Всё это впоследствии было использовано многими театрами, доведено ими до значительно большей выпуклости и яркости, при чём то обстоятельство, что исходный пункт и основной принцип даны в этом направлении «Кривым Зеркалом», было самым решительным образом забыто.
Кроме режиссёра Унгерна, которому «Кривое Зеркало» много обязано печатью вкуса и деликатности, сразу выделившими театр на известную художественную высоту, основоположниками тетра должно считать двух очень даровитых и малооцененных людей – Б.Ф.Гейнера и В.Г.Эренберга. Оба уже умерли – в полной ещё силе. Оба пришли в театр, влекомые сметным сознание, что в «Кривом Зеркале» им удастся проявить свои художественные стремления. Обоих почти никто не знал. Оба были обрусевшие полунемцы, и в самом характере их и образе жизни, рядом с чертами немецкого уклада и быта, было много, порою даже слишком много, русского.
Почти все, что было в «Кривом Зеркале» нового в смысле творческих идей, исходило от этих двух, чрезвычайно одарённых людей – Эренберга и Гейера. Театр имел много сотрудников и нередко блестящих. Я не отнимаю ни у кого ни таланта, ни заслуг, ни выдумки. Я хочу лишь сказать, что новые пути творчества «Кривозеркального» стиля были даны и указаны двумя малоизвестными полунемцами, цыганского образа жизни и беспечного нрава. Что-то от моцартовского «гуляки праздного» было в обоих. И рановременная смерть роднила их. Оба умерли от инфекции, — в глубине России – жертвы антисанитарного безобразия русских город. Гейор от дизентерии в Серноводском курорте, а Эренберг в Харькове от брюшного тифа. На могиле Эренберга я был. Голая, с простым крестом, она приютилась на окраине харьковского кладбища. На сухой берёзке пел соловей… Я подумал о том, что кроме лирика-соловья, следовало бы ещё тут быть щеглу-пересмешнику и имитатору. В душе Эренберга, как и в душе Гейера, сплелись эти обе стихии. Они, впрочем, почти всегда сплетаются вместе: затаённая лирика, над которой скалит зубы ирония, и пресытившийся дух иронии, разрешающийся мольбою сердца.
Острые формы нового, ещё неслыханного театрального жанра привлекли на наши спектакли самую избранную, интеллигентную публику, а её было тогда много и, главное, она была при деньгах. Толпа, плохо разбиравшаяся в тонкостях «криво-зеркального» стиля, следовала за интеллигенцией. До чего, в сущности, наш театр шёл в разрез со старыми театральными формами, мы испытывали иногда в небольших провинциальных городах, куда заезжали, чтобы не терять маршрута. Помню, как мы, можно сказать, задворками уехали на вокзал из Кременчуга, опасаясь столкновения с возмущённой публикой. В каком-то другом небольшом городе, после окончания спектакля, кучка мелких канцеляристов, окружив нас в саду, обзывала нас «мошенниками» и «хулиганами». Одна еврейская дама в Одессе, желая сохранить возможную деликатность, заметила, что, конечно, «Вампука» — недурная опера, но она слышала лучшие оперы – например, «Африканку». Да и сейчас, всем ли понятен смысл пародии? Я читал года два назад письмо «хранителя минералогического кабинета» в одном из южных городов, который, прослушав «Вампуку», счёл необходимым взяться за перо и изложить письменно своё возмущение по поводу небрежного и балаганного оперного искусства». Он принял всё в серьёз – всю историю африканской невесты, для которой в пустыне ищут стакан воды.
Эпоха реакции, охватившая Россию с 1906 г., весьма благоприятствовала уходу в театр и особенно такой, как «Кривое Зеркало». В самом существе своем «Кривое Зеркало» было театром скепсиса и отрицания. Судьба «Кривого Зеркала» до известной степени аналогична оперетке Оффенбаха. В форме театральных пародий «Кривое Зеркало» смеялось над чувствами, идеалами, добродетелью, воодушевлявшими старый театр. Потом, как это случилось и с Оффенбахом, идея вульгаризировалась, омещанились и спустилась у подражателей и имитаторов до уровня уличной тумбы».
Художественным руководителем театра «Кривое Зеркало», с самого возникновения, состоял
А.Р.Кугель. Среди режиссёров театра назовём – Р.А.Унгерна, Н.Н.Евреинова, Н.Н.Урванцова, И.М.Надеждина, Г.К.Крыжицкого и др.
А.Г.
КРИВОЗЕРКУЛЬТ
Когда явление естественно рождается, а не противоестественно выдумывается, когда оно рождается вовремя и к месту, тогда вокруг такого счастливого явления плодится много чудесных вещей.
К числу таких редких явлений относится и зарождение театра «Кривого Зеркала», оно должно было напоминать заграничное кабаре, но живой организм не всегда подчиняется замыслами, и оно самостоятельно сделалось оригинальным русским театром, даже школой, если выразиться точнее.
Влияние «Кривого Зеркала» породило много подражаний, разновидностей и в современной драматургии можно отыскать следы влияния его. В недалёком прошлом тысячи «театров миниатюр» опошлили идеи «Кривого Зеркала». Такова судьба всех великих людей.
Без копейки в карманах руководителей, без драматургов, значит без репертуара, без актёров зачалось «Кривое Зеркало». Но нужные идеи всегда и обязательно привлекают нужных людей, — люди доверчиво бегут им навстречу с раскрытыми объятьями, умами, сердцами, душами, талантами и …кошельками. Таким образом, «нерукотворно», «случайно» пришли драматурги, актёры, режиссёры, художники, — «незаметные труженики» и публика.
Драматурги, композиторы, актёры и режиссёры пришли в «Кривое Зеркало» все без «имён», но многие из них ушли с «именами», ибо «Кривое Зеркало» вырабатывало своё, а не пользовалось чужим: отличительная черта всякого великого явления.
И в таких исключительных случаях как-то всё само спорится. Например, что такое «Вампука»? Старый газетный фельетон. Настолько старый, что автор его вспомнил про авторские приблизительно к пятилетнему представлению. И точно: большая заслуга принадлежала нашедшему, чем написавшему.
И звание «кривозеркалец» не говорила о месте службы, как это обычно бывает, а было связано с творчеством особого рода: тут и стиль, и форма, и содержание, присущие новой ветви театрального дерева.
И публика, независимо от классов и состояния, от махрового царедворца до «косоворотки», — тут и интеллигенция, и купечество, и, особенно, учащаяся молодёжь, — в чиновничьем, полурусском С.-Петербурге, в русской купеческой Москве, в украинских Харькове и Киеве, в немецкой Риге, в польской Варшаве, в бессарабском Кишиневе и в интернациональной Одессе, — валом валила в «Кривое Зеркало» и каждый зритель находил своё и все сливалось в радостном смехе.
Пишущий эти строки был свидетелем тому, проработав в «Кривом Зеркале» первые девять лет в качестве актёра и драматурга.
И когда мне задают пошленький вопросец: какую «ставку» я в то время получал, мне жалко становится любопытного, и я думаю: — Глупыш, мы вознаграждались счастьем творчества, которое радовало сердце.
С.Антимонов.
Москва, 4/XI 1927 г.
Несколько слов о моём «детище»
Когда 20 лет тому назад у меня начала созревать мысль о театре «Кривое Зеркало», к глубокому моему отчаянию, даже такой знаток и энтузиаст театра, как А.Р.Кугель, отнёсся к моим мечтаниям довольно скептически, назвав это «бабьей фантазией». Правда, когда эта «бабья фантазия» стала претворяться в жизнь, тот же Кугель не только уверовал, но со всем присущим ему темпераментом горячо увлёкся «Кривым Зеркалом», сделавшись истиной душой театра и приняв на себя художественное руководство, что продолжается и поныне. И наоборот: некоторые драматурги и журналисты как будто сразу заразились моей идеей, обещая работать для «Кривого Зеркала», но из присланных ими для моего театра вещей, я ясно увидела, что они никак не могли понять, чего я хотела. Их произведения были написаны в старой рутинной форме обычных водевилей, фарсов и обозрений, когда как мне рисовался театр нового жанра, театр новых форм, конечно, театр смеха, но смеха не беспредельного, а осмысленного. Также не хотела я ставить в моём театре пародии на отдельные лица и пьесы, имеющие часто дутый, преходящий успех мгновенья. Ведь это сбивало бы невольно театр на банально набивавший оскомину жанр обозрений и заграничных кабарэ. Нет, я добилась, чтобы театр вышучивал и пародировал общие типические явления театральной и общественной жизни, насколько это, конечно, было возможно в пределах цензуры условий того времени. Ведь «Вампука» покойных князя Волконского и Влад. Эренбурга не только пародировала итальянщину – «вердизм», но вообще вышучивала оперную условность и рутину. То же можно сказать про одну из первых пьес театра Моралитэ Ник. Венделя «Лицедейство о господине Иванове», где высмеян пошлопорнографический вырожденческий уклон царившей в ту эпоху реакции в нашей литературе. Лиха беда начать. Постепенно у театра появились свои собственные авторы: Евреинов, Урванцов, Бор, Гейер, Щербаков, Смирнов и др., которые, во главе с А.Р.Кугелем, способствовали дальнейшему росту и углублению театра.
В истории театра «Кривое Зеркало» особенно заметную роль сыграл драматург Гейер, создавший оригинальную монодраму «Воспоминания» и много других пьес.
Эти талантливые сотрудники, к которым у меня навсегда сохранится самая горячая благодарность, не мало способствовали тому, что «Кривое Зеркало», вышучивая своим бодрым смехом всякую рутину, пошлость и плесень жизни, принесло, быть-может, и свою маленькую долю пользы в дискредитировании идеологических основ старого порядка.
З.Холмская.
(При нажатии на изображение оно откроется в оригинальном размере в новом окне)
ГАЗЕТНЫЕ ОТЗЫВЫ
СИБИРИ И ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА 1928 ГОДА
о Ленинградском театре им. З.В.ХОЛМСКОЙ
«КРИВОЕ ЗЕРКАЛО»
ОСНОВАН В 1908 ГОДУ
ВЕРХНЕУДИНСК
«Кривое Зеркало» вполне оправдывает свое название. В этом художественном театре мы видим действительное отражение повседневного быта, его отрицательные стороны и факты, которые в изуродованном виде встречаются в самой жизни.
«Кривозеркальцы» умеют преподносить бытовые шаржи аудитории именно аудитории так как «Кривое Зеркало» является не только театром, но и школой, которая поставила перед собой важную задачу — перевоспитание общества.
Во время зрелищного акта зритель-слушатель испытывает эстетическое удовольствие от постановки: настолько увлекается игрой артистов «Кривого Зеркала», что порой чувствует себяучастником их игры. Главная работа над самим собой у зрителя начинается после того, как он оставляет зрительный зал и начинает разбираться в своих впечатлениях, полученных от той или иной пародии, шаржа, комедии «Кривого Зеркала». В этом большое воспитательное значение «Кривого Зеркала».
Труппе «Кривое Зеркало» мы не можем не вынести пожелания, чтобы она выполнила одну-две постановки в раб-клубе. Рабочая производственная масса сумеет воспринять пародии «КривогоЗеркала» и даст правильную оценку его работы.
Э. С.
«Бурят-Монгольская Правда»
№ 154, 6 июля 1928 года.
КРАСНОЯРСК
Двадцатилетняя работа театра имени З.В.Холмской «Кривое Зеркало» снискала ему широкую популярность в стране. Несмотря на это, театр не почил на лаврах, не застыл в своих старых формах, а двигается вперед. И это немудрено — не мог остановиться на месте театр, руководители которого ставят себе целью борьбу с рутиной, косностью, застоем во всех областях творчества. Уже первые выступления «Кривого Зеркала» в гортеатре дали публике сразу почувствовать, что мы имеем дело не со случайно собравшейся в поездку по провинции гастрольной труппой артистов известного ленинградского театра сатиры, а со всем крепко сколоченным коллективом, включающим в свой состав лучшие силы этого театра. Прежде всегонужно отметить, что во всех выступлениях труппы не было ни одного штриха поспешности «гастролерства». Пьесы сатиры преподнесены аудитории во всем блеске художественного оформления, ярко, талантливо.
Репертуар «Кривое Зеркало» говорит о том, что своим репертуаром труппа ставит себе целью не просто смешить, развлекать публику, но и заставить подумать над многими вопросами всерьез и надолго. Сжатые, наполненные едкой, но художественно оформленной сатирой и юмором пьесы, благодаря дружному и талантливому исполнению, пользовались большим и заслуженным успехом.
В пародии «Оформление быта» артисты очень хорошо и дружно выполняли свои роли. Что ни роль, то тип, не вы думанный, не ходульный, а словно выхваченный живьем из действительности. В пьесе «Эволюция театра» показана в юмористическом, художественном оформлении не только эволюция театральных стилей от Гоголя до наших дней, но и эволюция быта. Известная, не сходящая со сцены ряд лет одна из старых постановок театра «Гастроль Рычалова» представляет собой едкую сатиру на театральную халтуру и очень хлестко высмеивает сценические условности и закулисные дрязги и уродства. Общее впечатление многие из аудитории формулировали так: «Словно прошла освежающая струя. Новое, живое, яркое».
И это впечатление не преувеличено. Здоровый юмор, талантливая, смелая и при том безусловно художественная сатира «Кривого Зеркала» всколыхнула всю аудиторию. Не было безразличных, безучастных, апатичных, угрюмых лиц. Сибиряки, такие тугие на улыбку, на этот раз с удивлением, восторгом, с громадным интересом следили за сценой, и хохотом и аплодисментами реагировали па игру труппы «Кривого Зеркала». Между сценой и аудиторией сразу установилась неразрывная, крепкая связь и взаимное понимание.
Редкие гастроли пользовались в Красноярске таким крупным и вполне заслуженным успехом, как вечера «Кривого Зеркала».
И. Л.
«Красноярский Рабочий»
№ 142, 21 июня 1928 года.
ЧЕЛЯБИНСК
Несомненно одно: после грубого и безвкусного юмора опереток, остроумная и подчас ядовитая сатира «Кривого Зеркала» составляет приятный контраст. «Эволюция театра» дает в маленьких, но ярких картинах четыре типа театральных постановок последнего полувека; эти картины в смысле актерской игры и передачи «изюминки» каждого вида театра изумительно отшлифованы. О силе пародии можно судить по разговорам в публике: «Подумать только, что этикривляния Анатем когда-то принимались всерьез и всерьез интересовали».
«Любовь Аржаная» — двойная пародия в первую очередь на бездарные шаблонные пьесы из времен гражданской войны со сплошь героическими красными и сплошными разложившимися белыми и во вторую очередь на провинциальный актёрский быт. «Любовь Аржаная» по постановке вопросов резче, острее «Эволюции театра».
Общее впечатление: «Кривое Зеркало даёт художественно-интересное зрелище сатирическое, заострённое и ярко поданное».
«Челябинский Рабочий»
24 мая 1928 г.
БЛАГОВЕЩЕНСК
Если расценивать «Кривое Зеркало» только как театр-буфф, театр гротеск и пародий, то всю оценку первого спектакля кривозеркальцев можно хорошо и просто уложить в два слова: было весело.
Однако ленинградское «Кривое Зеркало» — театр с большим сценическим стажем и постоянным ансамблем, и поэтому зритель имеет право предъявлять к нему повышенное требование не только большого (столичного) художественного мастерства и особо тщательной, безукоризненной сработанности, но и требования о чутком восприятии современности, о динамичном отклике на все новое, актуальное.
Весело и шумно шла«Любовь Аржаная», очень тактично и культурно конферировал конферансье, хорошо и удачно сделаны пародии на Станиславского и Мейерхольда в «Эволюции театра», под непрерывный хохот показывалось«Оформление быта», любопытен балет «Один равен двум». Это — бойкая буффонада, интересная и занимательная пародия. Динамики сегодняшнего дня в первом спектакле не было. В остальном все в порядке. Спектакль шел гладко, публика смеялась долго и много, хореографическая часть поставлена очень занимательно, оформление (плакаты и проч.) сделано шаржировавно-интересно. Сбор аншлаговым. Что и требовалось доказать.
ЧИТА
Надо сказать, что «Кривое Зеркало» работает на культурного зрителя. До отказа наполненный зал театра восторженно принимал кривозеркальцев, «Кривое Зеркало» — театр не только смеха, но и тонкой, глубокой мысли. «Кривое Зеркало» — театр едкой сатиры, тонкой пародии, остроумного шаржа и гротеска. Но особенность и заслуга «Кривого Зеркала» заключается в том, что он вышучивает и пародирует не отдельные литературные произведения, а общие типические явления жизни.
Цель сатиры — сгустить, подчеркнуть характерное отрицательное. И «Кривое Зеркало» делает это, как талантливый мастер-художник, с чувством художественной меры, то подчеркивая тонко, изысканно, то жирно и насмешливо.
«Эволюция театра», «Оформление быта», «Любовь Аржаная» — три маленькие вещи, но какое огромное содержание. Три туго спрессованные вещи, развертывающиеся в живые, полные красок, картины, заражая бодрым радостным смехом.
Что касается игры актеров, то трудно кого-либо из них выделить — играют они, как чудесно слаженный тонкий механизм.
Культурно-воспитательное значение «Кривого Зеркала» огромно, и гастроли этого театра в Чите—большой театральный праздник. Пусть мы — глубокая провинция, но… волки по улицам Читы давно уже не разгуливают.
Алексей Агеев.
«Забайкальский Рабочий»
12 июля 1928 г., № 160.
СВЕРДЛОВСК
«Кривое Зеркало» изображает сатирически не жизнь, как она есть, а жизнь, как она преломлена в литературе, театре, музыке. «Кривое Зеркало» — театр критики, критики не только злой, остроумной, талантливой, но и подаваемой в прекрасном, подлинно-театральном художественном оформлении. «Кривое Зеркало» — театр одновременно и легкий и трудный. Легкий потому, что не составляет большого труда смотреть изящные миниатюры, исполняемые просто и талантливо. Трудны потому, что за этой внешней легкостью скрывается глубокое содержание. «Кривое Зеркало» умеет видеть все положительное; но главную свою задачу видит в том, чтобы осмеять достойное смеха.
«Кривое Зеркало» принимает активное участие в борьбе против искажения и засорения русского языка. «Кривое Зеркало» беспощадно: давая главнейшие сцены «Горе от ума», в которых говорят на языке шкетов с Ленинградского Обводного канала, бичует заумную речь иных писателей не менее сильно, чем главные статьи Горького о грамотности. Писатель Вересаев 2 года назад предложил внести условную обрядность в акты, совершаемые Загсами; «Кривое Зеркало» с удивительным мастерством показало вздорность этого; предложение Вересаева забыто, а «Оформление быта» смотрится и сейчас с интересом и удовольствием.
Некоторый трафарет в новых революционных пьесах «Кривое Зеркало» отмечает постановкой «Любовь Аржаная», и здесь театр идет дальше, чем обличение трафарета: театр с убийственной насмешкой показывает, как выглядела бы гражданская война на оперной сцене. «Любовь Аржаная» сделана театром с таким блеском и талантом, что может быть поставлена рядом с «Вампукой», этим непревзойденным еще достижением «Кривого Зеркала», ибо «Вампука» будет жить до тех пор, пока будет жить глупая, так называемая классическая опера.
Артисты «Кривого Зеркала» не только хорошо играют, но и хорошо поют. Эти беглые замечания даже не исчерпывают всей программы гастролей: их задачи — привлечь внимание зрителя к мастерскому театру литературной и музыкальной критики, облеченной в высоко-художественную форму.
«Уральский Рабочий»,
17 мая 1928 г.
НОВОСИБИРСК
Показанная «Эволюция театра» — очень остроумная вещь: в ней удачно спародирован и театр Островского и театр Мейерхольда с его биомеханикой, с «Островским дыбом» и многое другое.
Очень свежа по теме и бьет, что называется, не в бровь, а в глаз «Любовь Аржаная». Великолепная и очень язвительная, тонкая ирония.
«Лекция о вреде пьянства» и «Оформление быта» доступны широкой аудитории. Сработаны вещи с большим мастерством, очень квалифицированно, как и все, что показывает «Кривое Зеркало».
Ар. Гур.
«Советская Сибирь»
3 июня 1928 г. № 128 (2560).
ИРКУТСК
Поговорка французских художников гласит: «мой стакан невелик, но я пью из своего стакана». Иными словами «у меня есть свой жанр, свой стиль». Жанр театра «Кривое Зеркало» невелик, но бесспорно оригинален.
Уже около 20 лет он вышучивает в пародийной форме театральные и литературные явления. Это имеет свою ценность. Коллектив театра — дружный, талантливый, работоспособный; есть у него нужные вещи. Таковы:
«Юбилей вахтера Баранова — злободневный и хорошо сработанный отклик на эпидемию юбилейных заболеваний. «Любовь Аржаная», показывающая, как торгаши от искусства стараются попасть в тон современности и стряпают невообразимую халтуру. «Горе от ума», где высмеивается грубый «блатной» язык, столь модный в нынешней литературе.
Постановки театра на редкость сработаны и идут без малейшей заминки. Вещественное остроумие очень простое и броское.
Выделить отдельных исполнителей трудно — все на своих местах и каждый хорош по-своему. Посмотреть гастроли «Кривого Зеркала» иркутянам следует.
Анатолий.
«Власть Труда»
№ 148,
28 июня 1928 г.
По материалам брошюры «Театр КРИВОЕ ЗЕРКАЛО им. З.В.Холмской»
Издание Театра «Кривое Зеркало»
1928 г.